Для Дохиара — с любовью (часть II)


Мозаичистам Свято-Елисаветинской обители г.Минска Господь даровал удивительное знакомство с солнечным монастырем Дохиар на Святой Горе Афон, воспоминания о котором греют сердца, наполняют души теплом и светом. (Первую часть впечатлений читайте в материале: Для Дохиара — с любовью (часть I))

Труд и молитва в древней обители

Быть паломником или трудиться и молиться с монахами — есть ли разница? Опыт наших мастеров показывает: погружение в жизнь обители дает несравнимо больше.

А теперь представьте, что в монастыре, где посчастливилось работать мозаичистам, хранятся уникальные сокровища Православия. Братья каждый день, стоя перед великой святыней — иконой Божией Матери «Скоропослушница», могли обращаться за благословением к Покровительнице Святой Горы — Пречистой Богородице… 

Алексей Гузов, мозаичист стенописной мастерской: 

— На Афоне мы не были паломниками, но это было лучше любого паломничества. Дохиар — удивительный монастырь, там до сих пор живут по древнему уставу. Поначалу казалось невозможным целый день работать и отстаивать многочасовые афонские службы, но мы приобщились к такой жизни, и это было удивительно! Бог позволил нам на время стать частью единого организма. Мы трудились и проходили дневное молитвенное правило вместе с братией. Монахи заряжали нас своей энергией! 

Михаил Лавшук, мозаичист:  

— Мы жили в обители по монашескому уставу, правда, с поблажками. На Афоне подъем ранний — в 3 полунощница, но в особый колокол звонят на час раньше. Монахи встают выполнять келейное правило, определенное духовником — поклоны и Иисусова молитва. Затем братия собирается в храме, служится полунощница, утреня, часы, Божественная литургия. Обычно мы с ребятами приходили к Божественной литургии. После этого — трапеза, и братья по уставу могут пару часов отдохнуть. Несмотря на непродолжительный сон (в общей сложности 4‒5 часов), многие сразу идут на послушание. Мы после трапезы не отдыхали, шли работать. 

Афонские монахи воздержанны в еде, питаются два раза в день, но нас, как гостей и работников в одном лице, благословили на усиленное питание: можно было в любой момент пойти на кухню и брать всё, что там есть. Обычно мы быстренько перекусывали днем — и дальше работать. В 17 часов вечерняя служба, потом трапеза, и опять шли работать. Ритм серьезный, но было благодатно и легко. 

Вадим Крыжановский, мозаичист:  

— Обычно уже через две недели командировки чувствуешь себя как выжатый лимон, а на Афоне мы работали больше месяца, но, несмотря на интенсивный труд, усталости не чувствовали, было солнечное настроение. Все проблемы, противостояния, сомнения остались дома. Ты оказался в другом мире — и буря в голове утихла: есть только ты и монастырь, послушание и службы. В какой-то момент даже захотелось остаться… 

Как старец с катарактой лучше других видел

Есть миф, что старцы благочестия — мрачные люди, которые ходят, потупив взгляд, и лишь изредка изрекают пророчества. Старцы Святой Горы развенчивают это заблуждение…

Алексей Гузов: 

— Каждое утро Геронда Григорий спускался из кельи, громко и весело здоровался, чтобы поднять наш дух и задать ритм. Может быть, он чувствовал, что мы в силу менталитета какие-то пригасшие или озадаченные. Постные белорусские лица ему казались странными. У геронды всегда была для нас фраза: «Веселей-веселей! Почему хмурые? Радуйтесь!» Такой вот утренний дружественный девиз. Старец просил встряхнуться, взбодриться и работать с настроением.  

Сергей Козырь, художник стенописной мастерской: 

— Когда Геронда выходил, впереди него бежали любимые собачки. Старец громогласно со всеми здоровался: «Калемэ́ра!», что значит «Доброе утро!» Многие из нас отвечали «Калемэ́ра!», пока нам не объяснили, что лучше говорить «Эўлёгэ́й!» — «Благословите!» Все-таки к старцу нужно обращаться более почтительно, даже если он такой непосредственный и харизматичный. 

Постоянные спутники Геронды — небольшие псы породы шпиц разного окраса — были не единственными животными в монастыре. В обители полно котов и собак. Все они на службе: в монастыре есть крысы и мыши, с которыми нужно бороться. Монахи любят животных и заботятся о них.

Вообще, в Дохиаре интересные пейзажи: живописный вид на море, каменная мостовая, пальма, возле пальмы крест, а рядом гуляют гуси. Райский деревенский колорит… 

Вадим Крыжановский: 

— Спускаясь к нам, старец иногда давал советы. Как-то я стоял в наушниках и готовился делать мозаику. Он сказал: «Сними это! Твоя голова должна быть только в одном месте. Если ты слушаешь музыку или какие-то лекции, значит, ты уже в двух местах, и это плохо. Ты должен быть полностью погружен в работу».  

Еще со мной случилась история, после которой я долго не мог прийти в себя. Иногда читаешь что-то похожее в книгах, а здесь ты сам, своими глазами видишь и ушами слышишь…  

Мы с ребятами работали в Дохиаре, а руководитель мастерской Дмитрий Кунцевич в это время был в Минске. Когда заканчивали какой-то фрагмент мозаики, нужно было сфотографировать его и отправить изображение на согласование Диме. Он, если видел недочеты, говорил, где нужно поправить. Я сделал стопу Архангела, сфотографировал и отправил. Дима написал, что чуточку искривилась линия, надо подкорректировать изгиб. Этот фрагмент мозаики находился возле кельи Геронды. И вот игумен выходит из кельи и через переводчика говорит мне: «Это у тебя ножка кривая? Ты из-за этого не переживай, это ерунда! Если будут вопросы, обращайся ко мне».

Я не мог слова сказать: у старца катаракта, он на тот момент почти ничего не видел; пока я трудился над стопой, он из кельи не выходил. Я долго не мог прийти в себя: старец видел каким-то другим зрением…

О новом послушании

Если ты любишь свою работу, вкладываешь в нее душу и делаешь с молитвой, это всегда сказывается на результате. Тут уж не стоит удивляться, что люди хотят видеть больше красоты, созданной руками талантливых мастеров… 

Вадим Крыжановский:  

— У нас с ребятами своя методика работы. Можем закончить фрагмент, порадоваться: «Ура! Всё получилось!» На следующий день приходим, а участок, который был готов, уже разобран: мастер понял, что может сделать лучше, захотел добавить другой цвет или изменить форму и разобрал мозаику. Всё начинается сначала. И так может повторяться несколько раз. А это же цемент: один фрагмент достал — и нужно большой участок переделывать. Если есть хоть какие-то сомнения, мы всегда что-то меняем. В нашей команде люди, которые считают, что нет предела совершенству. Мы трудимся для Бога и хотим, чтобы всё было идеально. 

Михаил Лавшук: 

— Когда мы заканчивали монтаж образов Архангелов, нам предложили сделать мозаику Божией Матери. Во дворике монастыря за алтарем было мозаичное изображение Девы Марии. Старый образ отправили на подворье, нам предстояло сделать новый. Еще Геронда благословил потрудиться в монастырском храме. Потребовалось несколько лет, чтобы воплотить в жизнь всё то, что доверил нам старец. Во время этой работы настоятель уже сильно болел. Мы боялись, что он не увидит результат. К тому времени игумен Григорий практически ослеп и постоянно находился в больнице. 

К Рождеству 2018 года мы закончили работу и уехали домой. Кто бы мог предположить, что впереди нас ждет еще одна удивительная встреча со старцем, который уже стоял на пороге другой жизни… 

Последнее благословение старца

Прошло чуть менее полугода с того момента, как наши мозаичисты завершили работу в Дохиаре и вернулись в Беларусь. Быт и суета — мирская жизнь вновь навязала свои правила игры, но воспоминания о райской обители грели сердца. И вот в мае 2018 года Господь возвращает мастеров в Грецию, на этот раз в Афины. Во время командировки предстояло договориться о новом заказе, но душа рвалась на Афон. И ребята ненадолго туда поехали. Остановились, разумеется, в родном Дохиаре. Каково же было их удивление, когда оказалось, что Геронда Григорий, который последние месяцы проводил в больнице, вернулся в монастырь… 

Михаил Лавшук: 

— К тому времени игумен был уже совсем слабый. Из кельи не вышел, а пригласил к себе на беседу. Привели нас в помещение, которое напоминало приемную. Геронда сидел на балкончике, без облачения, в обычной одежде. Было видно, что ему очень нездоровится, но настоятель, как всегда, пытался улыбаться и шутить: «Ну что, наделали нам тут эклектики?» Мы сказали, что рады его видеть, что полюбили Дохиар и приезжаем в монастырь как домой. На это игумен ответил: «Для нас очень ценно, что вы так чувствуете. Люди должны быть одной большой семьей». 

А дальше случилось неожиданное. Мы поблагодарили за возможность потрудиться в Дохиарской обители, сказали, что это было прекрасное время. И добавили: «Вот бы еще поработать в монастыре…» Геронда серьезно задумался и надолго замолчал. Стало как-то неловко. И тут старец произнес: «У нас есть для вас задание! В местечке Сохо Лангада есть женский монастырь Пресвятой Богородицы Teoskepastos, который мы (отцы Дохиара) окормляем. Над входом нужно сделать мозаику Панагии».  

В тот же день в сопровождении дохиарского монаха отца Гавриила мы отправились к месту нового послушания — на полуостров Халкидики, в монастырь, который собственными руками построили братья Дохиара для своих духовных чад — ныне монахинь одной из красивейших обителей региона. Таким было для нас последнее благословение геронды Григория… 

Обитель Пресвятой Богородицы Teoskepastos

Женский монастырь Пресвятой Богородицы Teoskepastos в деревне Сохо Лангада открылся в 1994 году. Всего два года потребовалось монахам Дохиара, чтобы собственными руками построить обитель. За год возвели Церковь Иоанна Богослова. Монастырь, возвышающийся на живописном холме недалеко от Салоников, стал украшением полуострова Халкидики. Ежегодно обитель Панагии посещают тысячи паломников. Особенно многолюдно 7 сентября, когда здесь принимают образ чудотворной иконы «Скоропослушница», который несут крестным ходом в Сохо из обители Дохиар. При входе в монастырь гостей с разных континентов встречает изображение Богородицы, выполненное руками наших талантливых мастеров. 

Михаил Лавшук: 

— Мы трудились почти год. Вновь большим коллективом делали мозаику в мастерских Свято-Елисаветинского монастыря, складывали образ по частям. Монтаж в Сохо закончили летом 2019 года. Работу принимал новый настоятель монастыря Дохиар иеромонах Амфилохий. Эту мозаику Геронда Григорий уже не увидел: старец почил осенью 2018 года… 

Кончина Геронды Григория

За несколько дней до отшествия ко Господу старец вернулся в Дохиар, чтобы попрощаться с родной братией в любимой келье. Прожив 76 лет, 22 октября 2018 года, после Соборования и причащения, Геронда тихо отошел к Создателю. Игумен просил, чтобы его без шума и помпезности похоронили у монастырской стены. Духовные чада выполнили просьбу настоятеля.  

Старец Григорий был человеком удивительным, в его особой связи с Богом мало кто сомневался. Каждый из мастеров Свято-Елисаветинской обители, которому Господь даровал счастье познакомиться с игуменом Дохиара, называет его образцом христианина — человеком, который положил свою жизнь за других. Мы читаем о таких людях в святоотеческой литературе, но им удалось пообщаться лично, поэтому так ценно услышать свидетельства из первых уст… 

Сергей Козырь:  

— Русскоговорящие отцы, которые подвизаются в Дохиаре, называли Геронду Григория большим подвижником. Пока у старца были силы, он работал вместе с братией: носил камни, заливал бетон, полол огород. Во время тяжелой болезни, когда уже не мог полноценно трудиться, он делал что-то в меру своих сил: готовил еду для братии; выходя полоть огород, ложился в грядку и выдергивал траву там, где доставала рука; если шла стройка, поил монахов водой или делал что-то еще, чтобы облегчить их работу. Вся его жизнь — трудовой подвиг.

Михаил Лавшук: 

— Геронда Григорий был примером во всем. Требовал много и от себя, и от братии. Монахи вспоминали, что в молодости старец работал усердно и быстро, в паре с ним полоть или делать что-то другое было тяжело. Вы когда-нибудь с бабушкой копали картошку? Бабушка уже в конце гряды, а ты плетешься далеко позади. Вот так и братия с Герондой.

Когда мы трудились в Дохиаре, старец уже чувствовал себя плохо (он много лет боролся с тяжелой формой сахарного диабета), но каждый день старался выходить из келлии помогать братии и общаться с паломниками, согревая их любовью, давая советы и завещая хранить веру Христову.

Вадим Крыжановский:  

— У Геронды было доброе сердце, он к каждому человеку относился с любовью. Пока не видишь, как чужая боль становится своей, понять это невозможно. Когда старец говорил о том, у кого беда, у него в глазах появлялись слезы. Это евангельское сердце и евангельская любовь. В то же время чувствовались строгость и проницательность, казалось, что он видит тебя насквозь. Всех держал в тонусе: мог сказать что-то резкое, но выходило совсем не обидно, мог оригинально похвалить или благословить, дав по щеке или по шее. Чувствовалось, что этот человек имеет связь с Богом, в нем была Божия энергия.

Алексей Гузов: 

— Геронда вносил радость в жизнь, хотел, чтобы вокруг него люди улыбались. Я никогда не видел, чтобы кто-то мог так заряжать энергией. Этот стойкий и бодрый человек нес радость окружающим. Братья относились к нему с трепетом. Ощущалось, насколько они чтили и уважали игумена, благоговели, ловили каждое его слово. Мы знали, насколько Геронде было тяжело физически, но бодрость духа не исчезала. Хмурость и уныние в Дохиаре неприемлемы. Солнце светит, жизнь идет — значит, надо улыбаться и радоваться. Слава Богу за всё! 

Александр Трусковский, мастер стекольной мастерской: 

— Геронда Григорий — образец в самом высоком смысле этого слова. Пример настоящей евангельской заботы человека о другом человеке. Старец жил ради ближних — братии и паломников. Видно было, как шла в этом человеке борьба с грехом, как он не принимал его, какая реакция была на грех. Мы порой не находим слов, чтобы правильно что-то высказать, не можем избежать грубости, обижаем человека, всюду лезет свое «Я». У старца была чистота, его обличение воспринималось так, как будто с тобой разговаривает Бог. Ты доверял ему, чувствовал, что его слово — это слово Божие к тебе. Для меня Геронда Григорий — жизненный ориентир. Я видел образец в живом воплощении и уже не могу жить как раньше… 

Перерождение на Святой Горе

Пребывание на Афоне отрезвляет. Иногда тебе кажется, что ты преуспел — помог, поддержал, смолчал там, где раньше хорошенько проучил бы того, кто в этом, на твой взгляд, нуждается. Малейшая добродетель заставляет задирать нос. Но побывав на Святой Горе, понимаешь, насколько всё это ничтожно в сравнении с высокой духовной жизнью монахов. Больше никакого самообмана, только труд и молитва.

Александр Трусковский: 

— Внутри всегда есть поиск рая, стремление к совершенству. Здесь захлестывает быт, обстоятельства тебя переворачивают, и ты катишься, как снежный ком. На Афоне всё это останавливается, там максимальная близость к Богу. Было чувство, будто ты на облаках. Мы видели настоящую райскую жизнь. Наша работа — дар от Бога… 

Алексей Гузов: 

— Знакомство с Дохиаром зарядило, дало силы переосмыслить жизнь, стало для многих из нас маленьким перерождением. О себе сложно говорить, но я вижу изменения в других. Наверное, и со мной они происходят… 

Сергей Козырь: 

— Пребывание на Святой Горе — это полный отрыв от повседневной реальности. Какая-то параллельная жизнь, где время течет иначе. Там нет необходимости смотреть на часы, там всё по-другому…

Источник

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:

Другие записи этой рубрики

Contact Us