Не к какой-то дате, а по сердечному отклику предлагаем вам, дорогие друзья, фрагмент интервью продюсера фильма «Где ты, Адам?» протодиакона Александра Плиски журналисту Павлу Барышникову. В замечательном рассказе отца Александра снова проступает сквозь время живой, любовью написанный портрет приснопоминаемого Геронды.
Павел Барышников
Наше знакомство с протодиаконом Киевского Свято-Троицкого Ионинского монастыря Александром Плиской произошло в афонском монастыре Дохиар в октябре 2018 года. Так получилось, что мы с другом приехали по благословению Геронды Григория потрудиться на сборе оливок. Но оказалось, что наш приезд совпал с тяжелой болезнью и кончиной настоятеля. Если только такие совпадения существуют. И вот теперь, спустя время, понадобившееся, видимо, для осмысления произошедшего на Афоне, мы беседуем с отцом Александром.
– Скажите, отец Александр, почему именно гору Афон можно рассматривать как хранительницу духовных ценностей православия? Некоторые даже считают, что на Афоне не действуют обычные, земные законы.
– Не стал бы рассматривать Афон как единственную в мире точку, где сосредоточены духовные ценности православия. Безусловно, традиция православного монашества на Афоне имеет свои исключительные оттенки и непрерывно длится изо дня в день, из года в год уже практически тысячу лет. Но корнями своими она уходит глубже, к Латрийской горе (территория современной Турции) и Иудейской пустыне времен Евфимия Великого и его ученика Саввы Освященного. В упоминаемых местах существовали целые сети монастырей, по своему устройству напоминавшие нынешний Афон.
С другой стороны, хранителем духовных ценностей православия является каждый, кому дорого православие, и кто, принимая с уважением традицию своих наставников, несет ее через всю свою жизнь. Потому что борьба за духовные ценности – непростая и осуществляется на территории, которая зовется «человеческое сердце».
– Скажите, какая роль в сохранении духовных традиций Афона отводится одному из старейших монастырей, которым является Дохиар?
– Дохиар – один из двадцати монастырей Афона. Нельзя сказать, что ему отводится какая-то особая роль. Как и остальные монастыри, Дохиар осуществляет свою миссию – миссию служения Богу, служения человечеству.
Да, несомненно, это один из старейших монастырей полуострова, он неразрывно связан с его юностью, так как основателем монастыря является ученик преподобного Афанасия Афонского, келарь Великой Лавры святой Ефимий. Конечно, посещая этот удивительный удел Пресвятой Владычицы Богородицы под названием Святая Гора Афон, созерцая красоту природы и гармонично вписанные в нее архитектурные строения с древнейшими храмами, прикасаясь к быту, присаживаясь ли в столетнюю стасидию или принимая пищу в трапезе эпохи падения Константинополя, все время задаешься вопросом: сколько сил и усердия необходимо для хранения всей этой красоты. И, несомненно, проникаешься уважением к тем, кто все это обслуживает, ухаживая за этими бесценными сокровищами мировой культуры, старательно сохраняя и приумножая их.
В этот момент ты понимаешь, что эту миссию осуществляют те самые монахи, которые находятся рядом с тобой, которые добровольно отказались от мира в поиске себя на пространстве бытия пред лицом Бога. И ты видишь, что они не убежали, как некоторые себе представляют этот побег, от дела служения ближнему, а наоборот вышли навстречу лицом к лицу, с готовностью быть полезным, невзирая на всю ежедневную внутреннюю борьбу, так как паломники, приезжая в этот сад, зачастую забывают хотя бы на время паломничества оставить дома свои повадки и привычки.
– А все-таки есть ли в Дохиаре что-то особенное, что отличает его от других монастырей Афона?
– Каждый монастырь по-своему особенный. Несмотря на существующие, общие для всего Афона, установленные нормы и правила, у каждой обители свой уклад, свои традиции и аутентичная атмосфера. Дохиар отличается от других монастырей так же, как отличается, например, одна семья от другой. Он такой же особенный, как особенным выглядит каждый человек по сравнению с другим, со своей внутренней красотой и величием.
– Отец Александр, расскажите, как вы познакомились со старцем Григорием?
– Так же, как и многие, имевшие счастье встречи с ним.
Где появлялся этот удивительный человек, Геронда Григорий (Зумис), там из ниоткуда появлялись кадки с цветами, лимонные и апельсиновые деревья, оливковые сады и пчелиные улья, кошечки и собачки, ослики и мулы, там кипела жизнь во всем своем величии и красоте. Он всему радовался искренне и по-детски светло. Но более всего он любил людей. Именно благодаря этому произошла и наша встреча, так как старец не прошел мимо, навсегда пленив мое сердце евангельской жертвенной любовью. Это случилось в 2005 году, когда я во второй раз посетил Афон.
– Скажите, отец Александр, какие духовные традиции привнес или укрепил Геронда Григорий? И с чего началось восстановление разрушенного монастыря Дохиар?
– Старец был назначен настоятелем Дохиара в 1980 году и перешел туда вместе со своим братством в количестве двенадцати человек накануне праздника Петра и Павла. Монастырь находился в большом запустении. Четыре монаха, жившие там, ютились каждый в своей кое-как приспособленной для проживания келье. Материальная нищета, отсутствие пригодных для жизни помещений, прогнившие крыши, крысы и змеи в заброшенных зданиях. Пришедшее братство во всем монастыре с трудом нашло себе временное пристанище.
Но старец Григорий был не робкого десятка, закипела работа с первого же дня, где он всегда был на передовой, всегда сам – живая жертва ради того, кто рядом. «Хлеб должен пахнуть собственным потом», – говорил старец, считая, что монах должен постоянно находиться в состоянии какой-либо нужды: в пище, в питье, в тепле, в отдыхе, во сне… «Труд и молитва, служение и Богопочитание – это два весла, на которых мы путешествуем к Царствию небесному», – говорил он.
Очень импонирует здешняя искренность и открытость, отсутствие двуличия. Но более всего поражает присущая им здесь и так недостающая нашему обществу жертвенность. Во всем состояние братской семьи, когда никто не пройдет мимо трудящегося брата, встанет рядом, до победного конца. Где старшие во всем подают пример младшим, где не приказывают, но первыми хватают лопату и копают, берут веник и метут. Так во всем – уважение к другому с готовностью быть ему полезным. Вероятно, это главное, что заповедал старец Григорий братии Дохиара.
– А что особенно вам запомнилось из общения с Герондой – его отношение к себе, своему здоровью, как ему удалось при минимуме средств совершить, в мирском понимании, подвиг – восстановить монастырь Дохиар?
– Голос его никогда не дрожал, всегда пел, не заботясь, в голосе он сегодня или нет, пел для Бога, открыто, просто и искренне. Не замечал в Геронде никогда никакой наигранности. Он никогда не пытался сложить мнение о себе и не заботился, как он выглядит в глазах других, был неповторим в своей искренности и открытости.
Запомнилось также, что с каждым он находил общий язык, будь то высокопоставленный чиновник, рыбак или крестьянин. Он обладал огромной внутренней силой, слово его произносилось с властью, но при этом всегда с любовью и уважением, которое испытывал каждый в общении с ним.
С особым почтением старец относился к людям в простой крестьянской одежде. Что касается восстановления монастыря, я не был здесь в 1980-м, но наслышан, что это были для братии очень сложные времена, когда в амбаре не было никакой пищи и ни капли масла даже для храмовой лампады. Но вся жизнь старца Григория прошла под знаменем Пресвятой Богородицы, и никогда он не сомневался в Ее заботе. Поэтому подвиг старца по восстановлению монастыря – это прежде всего подвиг его веры.
– Какие добродетели Геронда считал главными для монаха?
– Жертву и чистоту. Благодаря жертве и через нее человек реализуется как Человек. Жертва неразрывно связана с понятием любви. Любовь в полном смысле слова и есть жертва. Для Геронды было очень важно, чтобы каждый монах жертвовал своим временем, пространством, здоровьем, отдыхом – всем жертвовал ради своего брата, который живет тут же, рядом в монастыре.
И второе – хранить себя в чистоте, хранить ум в чистоте, от которого, как от источника, проистекает все остальное. «Ведь в пустыне сидим ради свободы помыслов», – говорил старец.
– Принимал ли Геронда личное участие в восстановлении монастыря?
– Пока у него были силы, ежедневно первым выходил на работу. И последним человеком, который возвращался с работы, был Геронда Григорий. Я же увидел его в первый раз человеком уже преклонного возраста, когда ему было за шестьдесят. Геронда уже был серьезно болен и не мог стоять долго на ногах. Он никогда не сдавался, боролся до последнего. Если это случалось на работе, то он становился на колени или ложился на землю, продолжая трудиться. Геронда во всем был примером.
У меня и сегодня всё время перед глазами Геронда Григорий, стоящий часами в храме перед своей стасидией, и видна уже дрожь в ногах, потом во всем теле, но нет – стасидия своего не получит, он продолжит стоять.
– Расскажите, пожалуйста, когда у вас зародилась идея создать документальный фильм о Дохиаре и как вам удалось получить на это благословение Геронды.
– Идея возникла через несколько лет после знакомства с Герондой под впечатлением проходивших на моих глазах будней монастыря и царившей в нем атмосферы красоты и добра. И все это на фоне человеческих переживаний, усилий, скорбей, радостей – всего того, из чего и состоит собственно человеческая жизнь.
Около десяти лет ожиданий разрешения на начало съемок, пять лет самого процесса создания картины, и вот вроде как все позади, и даже не верится, что нам это удалось – запечатлеть уникальную и неповторимую атмосферу монастыря эпохи старца Григория (Зумиса). И несмотря на то, что Геронда в фильме главный герой, фильм все же не о нем, о чем он сам и позаботился, давая разрешение на картину, взяв с меня слово, что история будет не о нем.
Геронда и почил очень характерно, запретив извещать кого-либо о своей кончине, только после погребения. Почему? Желая избежать всех почестей и речей, которыми сопровождается погребение игумена какого бы то ни было Афонского монастыря. Что касается фильма, то я являюсь продюсером этого процесса, которому пришла идея снять фильм в этом жанре и в этом ключе. Но без таланта и труда режиссера-оператора Александра Запорощенко картина бы не увидела свет такой, какой ее сегодня видит зритель.
– Какие цели вы собираетесь достигнуть показом этого фильма, ведь аудитория у подобного рода фильмов обычно не очень многочисленная.
– Цели и задачи были крайне простыми – ничего не придумывать, запечатлеть, как оно есть, подобрать ключ и стиль передачи, максимально предоставить зрителю свободу восприятия. Этот фильм для каждого и о каждом, кто бы что собой ни представлял и каких бы взглядов и верований ни придерживался. Ведь сюжет фильма разворачивается в пространстве человеческого сердца.
Цель фильма была одна – поделиться увиденным, давая возможность каждому пережить пережитое нами. Аудитория фильма в этом смысле не имеет ограничений и вполне может быть многочисленной, так как фильм благодаря его героям крайне искренен и открыт. Картина о человеке и его поиске себя на пространстве мироздания. Конечно, в данном случае мы видим представителей православного восточного монашества, но сам сюжет разворачивается внутри главных героев, и их боль и сомнения, вера или неверие, душевные переживания, страдания и радости близки каждому зрителю и даже такому, который никогда не слыхал о монашестве как таковом и не имеет представления о христианстве. Деликатность и уважение – вот что сопровождало нас во время съемок и какое отношение к зрителю закладывали мы в себя. Геронда Григорий с улыбкой говорил, что Бог сначала создал Адама монахом, и поэтому изначально в каждом из нас сидит монах… (улыбается).
Наш фильм называется «Где ты, Адам?». Название от режиссера фильма Александра Запорощенко. Конечно, в данном случае это прямая цитата из Библии. Но этот вопрос в различных оттенках и преломлениях звучит во многих религиях, звучит везде, где есть человек и где им осуществляется поиск себя на пространстве мироздания. Бог-Творец ищет человека, человек ищет Творца, ищет смыслы своего бытия.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:
